Глава 9
Россия, век XXI
Елена посмотрела на себя в зеркало ванной комнаты: ужас! В какое чучело она превратилась с этими неровно остриженными волосами! Лена выбрала красный флакон с шампунем и намылила голову, хорошо прополоскав волосы, просушила, как могла, полотенцем, оглядывая стоящие на полках тюбики, флакончики, баночки. А ведь у мужчин не намного меньше косметики, чем у женщин, подумала она, вспомнив как пример и Андрея. Вон и пилочка лежит для ногтей. Лена потянулась за металлической вещицей, но это оказался скальпель, на котором розовым пузырем лежала капля воды. Лена покачала головой: здорово она моет голову – разбрызгала шампунь по всей ванной комнате...
Девушка отправилась к себе в комнату, легла на кровать и свернулась в клубочек. Как она будет жить? В подполе!? Может ей туда постель перенести, матрасик постелить, подушку положить? А ведь это тоже тюрьма. Какая разница? В конце концов, Игорю она надоест, его ангельское терпение закончится, и он ее выставит. Нет, она отправится в милицию, и будь, что будет!
Девушка быстро стала собираться, чтобы, когда Галахов вернется, быть готовой к выходу. Зазвонил домофон, Елена вскочила, чтобы взять трубку, и остановилась. Ее нет в этой квартире... Ее нет в этом городе. Ее нет в этой жизни! И она прижалась к стене.
Раздался стук в окно, и девушка с ужасом вспомнила, что квартира находится на первом этаже, а значит, до нее легко добраться. Ведь нет уверенности, что решетки надежны! Елена на цыпочках прошла на кухню и отогнула коврик, под которым увидела крышку люка.
Стас, выполняя просьбу Елены разузнать побольше, решил обойти всех соседей. Задача была непростая: расспросить и не вызвать подозрения. Никогда не приходилось ему ничего выведывать. Ну, если не получится, он не виноват... Стасу очень хотелось, чтобы получилось.
Но какой можно придумать повод? Вопрос: «Не у вас убежал черный котенок, который сидит в подъезде»? А если из первой же квартиры котенка заберут? «К нам в почтовый ящик по ошибке бросили ваше письмо» – ну и положи его в ящик, зачем в дверь ломиться?.. «У нас нет электричества, а у вас»? – не по всем же подъездам бегать с этим вопросом...
Стас начал поход с первого подъезда и с первой квартиры – квартиры Галаховых.
«Это удачно, – подумал он, – старший Галахов – не последний человек в копейском управлении милиции, вроде даже начальник, тут можно получить стопроцентно достоверную информацию. Может, рассказать ему про Лену? Он, наверняка, поможет».
Но без согласия Елены было невозможно посвятить посторонних в ее тайну. При новой встрече с девушкой, надо будет уговорить ее открыться Галахову-старшему.
Дверь открыла мама Игоря, невероятно модная для Копейска женщина. Она приветливо улыбнулась, но в глазах был вопрос.
– Здравствуйте, Екатерина Ивановна!
– Здравствуй, Стасик! Как здоровье Анастасии Андреевны?
– Спасибо, хорошо. У меня вчера щенок пропал, вы не видели?
– Какой щенок? – улыбка на женском лице сменилась гримаской недоумения.
– Овчаренок, два месяца, в ошейнике... Я вывел его гулять, но во дворе появилась милиция, я отвлекся – и оказался без овчарки. Может, вы видели кого-то, кто мог взять собачку?
– Нет, – покачала головой Галахова. – Видела собаку, но большую, милицейскую.
– Ну, эту и я видел, – сокрушенно сказал Стас. – Кстати, вы не знаете, милицейская собака кого-нибудь нашла? Моя бабушка волнуется, она же учила Алю, как и вашего Игоря. И Лену.
– Да, случай ужасный... Аллочка, такая красавица, умница, и ведь личная жизнь у нее не сложилась... – Екатерине Ивановне самой не терпелось узнать побольше, ведь не каждый день убивают молодую красивую соседку, а муж, которого она пыталась расспросить, молчал, как безъязыкий, и женщина сказала: – Заходи, Стасик, не стой на пороге. Я тебе сейчас малины насыплю для Анастасии Андреевны. Чая не хочешь?
Юноша хотел было отказаться: как-то нелепо – сидеть и по-старушечьи пить чай, но зато он много может узнать, и он проговорил:
– Да, спасибо, с удовольствием.
– Тогда к столу, – с улыбкой скомандовала Екатерина Ивановна.
– Ну, рассказывай, что ты видел вчера, когда отвлекся от своей овчарки? – спросила она, наливая мятный чай.
– Я? – такой неожиданный поворот в беседе застал Стаса врасплох. – Ничего. Милицию... Овчарку служебную... Перед этим машину техпомощи. Мужчину в спецодежде...
– А что бабушка твоя говорит? Она что видела?
– Ничего, – пожал плечами растерянный и даже немного напуганный Стас.
– А что говорит-то?
– Говорит, что не могла Лена убить Аллу.
– Постой, а откуда она знает, что Лена Арбенина убила Аллу?
Лицо Стаса стало пунцовым, и он стал кашлять, будто неожиданно поперхнулся печеньем.
«Провал! – лихорадочно думал он. – Я подвел Лену! И бабушку! Укрывательство, пособничество... что там еще?» Откашлявшись, он заговорил:
– Так было слышно, как во дворе милиционеры переговаривались, говорили, что Арбенина, что в узкой юбке... Все соседи знают...
– Все знают, кроме меня, – возмущенно проговорила Галахова. – Скажу Глебу, как его люди работают. Он один молчит, как камень. У него, видите ли, служебные тайны... И почему не могла? Она-то и могла: Арбенина всегда была оторвой.
– Почему вы так? – вступился за Лену Стас. – Очень хорошая девушка...
– Ты, Стасик, ее плохо знаешь. Ты маленький был, когда Арбенины переехали в Челябинск. Лена – то, что называется «дитя улицы», безоцовщина. Ее мать всегда была занята, воспитывала девочку старая бабушка, у которой для этого ни сил, ни здоровья не было. Это же все на моих глазах было, точнее, на глазах всех соседей... Наш Игорек с Леной в одном классе учился, и она ему постоянно надоедала. Такая противная! Она его в секцию по занятиям самбо затащила, а там были бандиты. Пришлось на год отправить Игоречка к тетке, в Челябинск. Потом, слава тебе, Господи, мать Лены вышла замуж, и они уехали из Копейска. Это же все, Стасик, на наших глазах... Это только видимость, что Лена Арбенина – маленькая, худенькая, слабенькая, а на деле – черт в юбке.
У Стаса был ошарашенный вид, и он с недоверием произнес:
– Я всегда думал, что Елена, Алла и Игорь – друзья, они часто ходили вместе, что-то там читали. Особенно дружили Лена и Игорь...
– А вот и нет, ничего подобного! – категорически возразила Екатерина Ивановна. – Игорьку всегда нравилась Аллочка – дочка замдиректора завода, из интеллигентнейшей семьи потомственных петербуржцев, семьи не бедной... Игорек даже сделал ей предложение.
– Когда? – спросил пораженный Стас.
– Когда... Недавно. Когда узнал, что брак ее расклеился... Я сама на той неделе приходила к ней в гости. Ведь надо же, чтобы девочка знала, что родители поддерживают предложение сына... что все серьезно. И Алла меня поняла, сказала, что согласна. А сейчас вот кому достанется квартира? И все остальное. Они, конечно, не олигархи, но имущество есть. Дача хорошая. Акции завода.
– Вы правы, – согласился Стас, который не мог опомниться от услышанного, – семья очень интеллигентная. Так и бабушка моя считает.
– Еще бы! Это очевидно. Сейчас вообще модно иметь дворянские корни.
– Интеллигентность и дворянство не синонимы, – осторожно сказал Стас.
– В отношении Меловых это два в одном.
– Но интеллигентная дворянка Алла почему-то подругой считала именно Елену, – не удержался Стас от колкого замечания: его задело недоброжелательное отношение Галаховой к Елене.
– Откуда ты знаешь, кого она считала подругой, а кого не считала: чужая душа, знаешь ли, потемки, – пренебрежительно махнула рукой Екатерина Ивановна, а потом встрепенулась: – Да, ты вчера шел с каким-то мальчиком... Это кто? Я в окно увидела...
– Не знаю. Из соседнего двора, вроде. Славой зовут. Он сказал, что щенка видел, вот мы и пошли туда, в соседний двор.
– А где ты был, когда все произошло?
– В магазине, в аптеке и дома. Свидетели есть, и даже чеки сохранились, – отчеканил Стас, уже готовый к подобным вопросам, и увидел, что лицо Галаховой стало разочарованным.
– Передавай Анастасии Андреевне привет, пусть не болеет. Передай ей малину, витамины всем нужны, – после короткого молчания заговорила хозяйка, и Стас поднялся из-за стола.
– Спасибо вам, Екатерина Ивановна, – неловко стал благодарить он Галахову.
– На здоровье, на здоровье.
– Да, может вы знаете, – спохватился Стас, – Почему у дома была машина техпомощи? Что-то случилось?
– А, это! Запах газа был в подъезде, Игорек сказал, он и вызвал по телефону газовую службу, – Галахова внезапно замолчала и виноватым голосом стала говорить: – Совсем запуталась: Глеб вызвал техпомощь. Вот всегда так: мужа называю Игорем, сына – Глебом.
– Скажите, а где я могу найти Игоря, – уже на пороге спросил юноша.
– А зачем тебе Игорек? – с легкой ноткой подозрения поинтересовалась женщина.
– Мне в школе дали поручение – собрать данные о самых достойных учениках. Хотят создать школьную книгу Почета, точнее, книгу Славы. Там будут размещены фотографии лучших выпускников и короткие биографии: где учились после окончания школы, какие имеют профессиональные достижения, над чем работают и где. Конечно, если вы все это знаете, и у вас есть фотография Игоря, мне легче – искать не надо...
– Как здорово придумали! – одобрительно закивала головой Галахова.– А почему, Стасик, тебе это поручили? Ты же школу уже закончил...
– Из-за бабушки. Она старая школьная активистка, вот мне и достается.
– Замечательная бабушка! Но я не все знаю точно, поэтому разговаривай с Игоречком сам. Записывай, – и она продиктовала адрес, пояснив: – Это квартира его челябинской тети, досталась ему в наследство... правда, эту квартиру сейчас отсуживают у Игоря родственники... Есть воля умершей, а они подали в суд, якобы завещание несправедливо... – возмущенно пояснила Екатерина Ивановна. – Игоречек говорит, что квартиру взорвет... Это он шутит так... Больше ничего не остается, только шутить.
– Бывает... Благодарю вас еще раз, – сказал Стас церемонно и, думая, что сейчас эта женщина его убьет, продолжил: – Вообще-то я, видимо, зря вас побеспокоил, ведь Игорь здесь часто бывает. Я его и вчера видел... Днем...
– С чего ты взял!? Вчера его точно не было!
– Всего вам доброго!
Стаса выдуло из подъезда. Чувствуя, что не в силах идти к кому-то еще, он сел на лавочку, размышляя о том, что услышал, и признался себе, что шансов у Лены Арбениной на справедливость нет никаких.
«Ну и вампирша!» – удивленно покачал он головой, думая о Галаховой.
Но потом его мысли вернулись к Елене. Он вдруг окунулся в тот день, который – Стас был в этом уверен – он не забудет никогда.
Это было восемь лет назад, в майское воскресенье, во дворе лиловыми светляками засияли кусты сирени, и небо было чистым, как вымытый ломкий хрусталь. Он шел чуть вразвалку, по-взрослому, и подкидывал вверх мяч, направляясь в соседний двор, куда его позвали ребята. Впереди шла соседка Ленка Арбенина, которую он видел почти каждый день, и с которой иногда играл в футбол и в волейбол на дворовой площадке. Она была обычной девчонкой, которая старше на четыре года, а может и на все пять. Спроси его тогда, какая она, и он не смог бы описать. Какая? Как все. Обычная. Худая.
Идя впереди, Ленка вдруг завела руку под свои распущенные длинные волосы, приподняла их и, отклонив голову, откинула назад. Светлые пряди, качнувшись, заструились по спине, и Стасу захотелось вновь увидеть, как поднимаются и рассыпаются ее волосы. И он не пошел играть в футбол, а весь день проходил за Ленкой следом.
Именно тогда он с удивлением заметил, как классно облегают джинсы ее ноги, и футболка как-то необыкновенно приоткрывает ее уже слегка загоревшее плечо. И вся она была нестерпимо красивой со своими распущенными волосами, с цокающими по-взрослому каблучками, с яркими пластмассовыми кольцами браслетов на руке, и узкими розовыми ноготками на тонких пальцах. Стас вспомнил, что этой весной Ленка не гоняла во дворе мяч и не лазила на крышу, не сидела она с пацанами в сарае, смеясь над анекдотами и выбражулисто покуривая тонкие сигареты...
Вдруг Ленка побежала, он кинулся за ней, а она резко остановилась, развернувшись, и Стас с размаха налетел на нее, отчего мяч из рук выскользнул и покатился на дорогу. А Ленка вцепилась ему в плечи и, сведя вместе тонкие темные брови, едва ли не зашипела:
– Ты что за мной следишь, а? Тебя кто подослал? Игорь? Так скажи ему... Нет, пропой, – и она прямо в ухо ему запела, дурачась, неестественно визгливым голосом: – Эй, моряк, ты слишком много плавал!
Оборвав песню, она пристально посмотрела на мальчика:
– Ты понял? Так и пропой. А то за год ни письма, ни звоночка...
Ленка разжала пальцы. Ее угрожающе нахмуренные брови раздвинулись. Длинные, светлые, как зеленые виноградины, глаза стали грустными, и темные ресницы золотисто задрожали.
– Чао, малыш! Беги, хватай свой мяч, пока его не раздавила какая-нибудь машина. И больше не ходи за мной!
Вечером Стасу захотелось с кем-нибудь поговорить о Ленке, и он спросил бабушку:
– А что сейчас изучают в классе, где учится Лена Арбенина?
– Есенина, – ответила бабушка и с удивлением посмотрела на внука.
Стас взял с полки томик Есенина и прочитал его весь от корки до корки, заворожено повторяя про себя: «Про волнистую рожь при луне по кудрям ты моим догадайся...» И за невероятно певучими есенинскими строчками он видел Ленку, медленно откидывающую назад длинные волосы.
А в июне семья Арбениных уехала в Челябинск. Лена иногда приезжала в гости к Алле Меловой, но Стасу редко удавалось ее увидеть. А потом девушка совсем исчезла из виду.
Стас пытался расспросить Игоря Галахова о Лене, но встретил насмешливую издевку:
– Ты что, запал на Ленку? Ну ты даешь! Вот молодежь пошла! Научись сначала сопли вытирать!
И вот Лена Арбенина опять появилась в его жизни, но совсем другая: стриженная и перекрашенная, смертельно напуганная, он даже не узнал ее в первый момент, и только глаза в темных ресницах, остались такими же длинными и зелеными, как светлые виноградины. И еще он с удивлением обнаружил, что Лена, оказывается, совсем невысокая. Жизнь словно поменяла их местами: он был мальчишкой, а она взрослой девушкой, а сейчас наоборот: он сильный мужчина, а она малышка.
И его сердце потеплело от нежности. Он защитит Елену Арбенину, спасет любой ценой. Стас вздохнул и опять зашел в подъезд.
| <-- предыдущая глава | следующая глава--> |