Глава 4

Историк раздумывал: «Ну, почему гордая, умная красавица Мария Стюарт влюбилась в этого урода, ничтожество, по имени Генрих Дарнлей? Что в нем было, кроме пригожей оболочки? Недалекость и тщеславие Дарнлея видели все, кто его окружал! Или можно притвориться умным? Нет. Просто он появился перед Марией в нужный момент. «Душа ждала... кого-нибудь. И дождалась...» Дура, как все бабы!».

Ну, почему он в подобный нужный момент оказывается не там, где надо? Почему другие владеют тем, что должно принадлежать ему?

Шотландия, век XVI

Оглядывая освещенный свечами зал, где танцевали ее придворные, роскошно одетые и веселые, Мария Стюарт вспомнила, каким предстал перед ней Холирудский замок, когда она прибыла на родину из Франции. И мысленно королева вернулась в тот день, когда впервые, после тринадцати лет отсутствия, ступила на шотландскую землю.

Словно наяву, щеки Марии ощутили студеную влагу того тусклого дня. Небо угрожающе было затянуто распухшими низкими тучами, и холодный ветер кинул в лицо прибывшей домой королеве пригоршню колючих дождевых капель. Она провела рукой по выбившимся из прически прядям и почувствовала, что волосы стали влажными и потяжелели. Из-под тонких подошв мягких туфелек покатились острые камешки.

Корабль с королевскими лошадьми был задержан англичанами, и никто в подвластной ей стране ее не встретил. Лишь на следующий день ее невеселый кортеж, направляемый прискакавшим, наконец, сводным братом Джеймсом Стюартом, добрался до мрачных стен Холируда – резиденции шотландских королей.

Холирудский замок неприветливо взирал большими пыльными окнами на суету прибывших людей. Над высоким входом между двойными колоннами возвышался высеченный в камне огромный, в два с половиной человеческих роста, герб Шотландии. По бокам массивного здания располагались две круглые башни, напоминающие крепостные. Замок был по-своему красив и даже величественен, как бывает притягательна дикая сила рядом с тонким изяществом.

Удрученная бедностью и заброшенностью здания, Мария тем не менее быстро привела дворец в порядок, украсив залы и комнаты привезенными с собой гобеленами, коврами, картинами, венецианскими зеркалами и богатой мебелью. Мягко засияли свечи, зазвучала музыка. Балы, маскарады, придворные спектакли – завертелась светская жизнь.

Королева очнулась от прошлого, поймав на себе взгляд юного красавца лорда Генриха Дарнлея, несколько дней назад прибывшего к ее двору. Он уже приезжал к Марии Стюарт с соболезнованиями по поводу смерти ее супруга Франциска II. Генриху тогда было пятнадцать. И Мария вновь удивилась, как он изменился: тогда нескладный, застенчивый мальчик, а ныне высокий, сильный красавец с большими синими глазами и нежной атласной кожей, из-под которой пробивается румянец.

Вот опять юноша посмотрел на королеву, и румянец на его гладких щеках заиграл ярче.

Лорд Генрих Дарнлей – первый принц крови Англии, правнук Генриха VII Тюдора. Его кандидатура на роль ее жениха рассматривалась советниками королевы, но как едва ли не крайний вариант.

Беседуя со своим личным секретарем Давидом Риччо, Мария Стюарт наблюдала, как Генрих Дарнлей танцует, и опять поймала на себе его вопрошающий синий взгляд.

«Да, хорош! Брови изогнуты дугой, как у девушки. Сколько ему? Ах, да, девятнадцать. Как он мило грациозен! Как нежный жеребеночек... И губы, пухлые и яркие. Он католик, и в его жилах течет кровь Тюдоров», – раздумывала она, вновь перехватывая синий взгляд.

Отходя ко сну, Мария вспомнила, как заворожено смотрел на нее этот красивый мальчик. И вновь начала рассуждать: «Лорд Генрих Дарнлей – первый принц крови Англии, правнук Генриха VII Тюдора, католик, у него прекрасное воспитание: он и стихи умеет сложить и мелодию наиграть на клавесине, сумел наладить дружеские отношения и с графом Мерреем, и с доверенным секретарем Давидом Риччо, и даже с подругами Мариями».

Перед глазами королевы менялись картины: вот он танцует, а вот во время охоты, стремительный и ловкий, летит на коне впереди всех, уступая первенство только ей, Марии, и плащ знаменем победителя развевается на ветру.

Ей, королеве, так нужен рядом сильный, волевой и надежный человек в стране, которую рвут на части лорды, кланы, католики и протестанты.

Мария вновь и вновь считает плюсы Генриха Дарнлея, не осознавая, что это фальшивая арифметика. Этот счет не может быть верен, потому что она влюбилась в этого красивого английского принца, а любовь мошенничает, выдавая недостатки за достоинства. Любовь, как кривое зеркало, искажает правду и подтасовывает. Тут необходимо, чтобы посчитал кто-нибудь другой...

Утром королева вспомнила о Дарнлее, и сердце ее вспорхнуло от радости, что она его увидит. И возблагодарила Бога за то, что он послал ей этого принца-рыцаря.

И не ведала она, что этот красавец не от Бога, а от Дьявола, наставника расчетливых предателей. У юного лорда Дарнлея одна цель, но высокая – женившись на Марии Стюпрт, получить корону Шотландии. Вот и смотрит он с жадным призывом и тоской на красивую королеву. Смотрит так, как учила его мать, графиня Ленокс, жаждущая устроить судьбу своего сына. Это она отправила восемнадцатилетнего красавца ко двору Марии Стюарт в Шотландию, зная, какие брачные торги идут вокруг молодой королевы.

У сына графини Ленокс есть шансы на победу в гонке королевских женихов: это кровное родство с королями, внешняя привлекательность, куртуазное воспитание. Но самый главный козырь Генриха Дарнлея – скорое появление его перед глазами Марии Стюарт, пока идут осторожные переговоры при французском, испанском, датском дворах. Сватовство королев – это политика, а в политике долго отмеряют.

Лорды Ленокс не стали ждать, как их карта ляжет в политической игре – брачных торгах, а с увещеваниями и наставлениями отправили своего сына в Шотландию. Мальчика хорошо вышколили. Он смотрит преданными телячьими глазами на королеву и усердно старается расположить к себе всех, кто рядом с Марией Стюарт: королевских советников и фрейлин.

Нехитрый план удался. Сердце Марии вспыхнуло жаркой страстью к человеку, который искал выгодной женитьбы. И королева Шотландии написала письмо в Ватикан с просьбой о благословлении их брака. Разрешение Рима необходимо, потому что Мария Стюарт и Генрих Дарнлей состоят в четвертой степени родства, но ждать ответного письма она не в силах. И не дожидаясь реакции святейшего папы, молодые обручились.

Мария безумно спешила со свадьбой, ведь она была влюблена. Когда она смотрела в синие глаза Генриха Дарнлея, ее сердце растворялось в чувственной нежности, ее тянуло прижаться к его румяным губам и вдохнуть запах золотых кудрей. В Марии Стюарт проснулась женщина. Она понимала, что эта свадьба будет менее пышной, чем ее свадьба с Франциском. Но какое это имеет значение, когда рядом с ней будет надежный, сильный, умный мужчина!

И она не жалела денег, чтобы устроить праздник для любимого, для придворных и для всего народа.

Дарнлей сиял от счастья: у него все получилось. Мария издала указ, чтобы его именовали королем! Этим утром она подарила ему чудесный атласный плащ, подбитый изнутри куницей. А вчера – нетерпеливого коня, красивого, как ночь. Генриху Дарнлею хотелось хлопать в ладоши от восхищения собой, таким милым, красивым, ловким и умным.

Но какой недовольный шум был устроен вокруг их свадьбы! Протестанты негодовали. Говорили, что граф Меррей зарычал, когда узнал о выборе королевы. В гневе он сорвал и швырнул на пол ее портрет и в тот же день бросился собирать войско для войны с сестрой. Но молодая королевская чета стремительно выступила против мятежников. Граф Меррей был разбит и бежал в Англию к великой радости молодоженов и большой досаде Елизаветы I Английской.

Королева Англии ведь тоже была в ярости от решения Марии Стюарт выйти замуж за католика Генриха Дарнлея, а не за протестанта лорда Роберта Дадлея, графа Лестерского, которого она ей так навязывала. В бессильном гневе Елизавета I приказала бросить в тюрьму графиню Ленокс, мать Генриха Дарнлея.

Так в медовый месяц Мария Стюарт получила, как подарок, новые политические проблемы.

Ила Опалова