Глава 1
Россия, век XXI
Утро Елены Арбениной началось замечательно: впервые за два года она, открыв глаза, не вспомнила Андрея, бывшего мужа. Ее разбудило солнце: сияющие лучи теплыми ладошками легли на лицо и сквозь зажмуренные веки мир стал радужно-алым. Как сладостно потянуться каждой мышцей, каждой жилочкой! Как радостно ощутить себя здоровой, гибкой, сильной!
«Пусть этот день станет лучшим! Пусть все сложится!» - мысленно обратилась Елена к небу, солнцу, к великой божественной силе, играющей человеческими жизнями. Пусть эта божественная власть будет милостивой к ней! Это была ее ежедневная молитва.
В электронном ящике было уведомление от сайта «Одноклассники»: «Елена! Вам пришло письмо от Алены Снеговой»
Перед глазами сразу возник фарфорово-бледный образ худенькой одноклассницы-блондинки. Они никогда не были подругами. Лена даже не могла припомнить, чтобы они хоть раз о чем-то поговорили больше двух минут, пусть не по душам, а просто от безделья. Но все равно эта весточка из детства была приятна. И кольнуло любопытно: с чего бы это вдруг?..
На фото Алена была эффектной блондинкой в темных очках и элегантной шляпе. На заднем плане – пальмы. Алена писала, что живет в Мексике, скучает по России, ищет школьных друзей. Интересно, причем здесь она, Елена? Но сразу же ответила: «Привет! Рада... Всегда помню... Как перебралась в Челябинск, так и живу здесь... Работаю в риэлтерской компании... Мой телефон... Адрес... Пиши о себе...»
Быстрый ответ Алены был прелестным: «Спасибо, Леночка! Очень хочу тебя увидеть! Заезжай в гости. Телефон... Адрес: Мехико...»
«Нормально! И чего бы ни заехать? Да... Видимо, Алена безумно разбогатела и потеряла реальное представление о ценности денег, если о поездке в Мексику пишет, как о пустяковом визите в гости. «Заезжай»... Еще бы написала: «Забегай», - улыбнулась Елена, и мысль побежала дальше: - Наверное, Алена вышла замуж за мексиканца, если она в Мехико».
И вот после этого вывода, через целых два часа после пробуждения, Елена вспомнила об Андрее. Это был прогресс!
С ним она прожила полтора года. Сначала в их расставании она обвиняла его, потом себя.
Их ссора не была нелепой. Елена была уверена, что любая другая женщина на ее месте поступила бы так же. Они сидели в ночном клубе, Андрей заказал текилу для двоих, салат и фрукты. Сразу после стриптиз-шоу в водопаде пульсирующего света и музыки к столику подошла загоревшая и гладкая, как горячий шоколад, стройная стриптизерша, она наклонилась, обняла Андрея, что-то проворковала ему на ухо и игриво чмокнула в щеку. Он, прищурившись, чуть улыбнулся и, оттянув резинку, заглянул ей в красные трусики. И тут - это был кошмар! - Елена потеряла над собой контроль: она вскочила из-за стола, звонко ударив его по целованной щеке. Бокал опрокинулся, залив текилой салат. Стриптизерша отскочила в сторону, а к столику поспешила охрана. Елена что-то кричала. Из шумного потока своих обвинений и оскорблений она помнила только слова: «Слава Богу, я оказалась умной и не родила от тебя, урода, ребенка!»
Домой он пришел на следующий день, непроницаемый, как черный кот, и стал молча собирать вещи. Елена тогда мысленно торопила его, боясь при нем от отчаяния упасть в обморок. На выходе он чуть повернул к ней голову и негромко сказал:
- Марго - моя клиентка. Неделю назад я наколол ей на лобке изогнувшуюся кошку, мне надо было знать, как идет заживление.
И он спокойно вышел, наслаждаясь немой застылостью Елены и свалившимся на нее раскаяньем, а также своей невиновностью.
Андрей был известным тату-мастером, и нанесение татуировок на интимные женские места было едва ли ни ежедневной его работой: бабочки на попах, змейки на лобках, сердечки на груди. Он шутил, что накидывает процент «за возбуждение», о чем прямо предупреждает клиенток. А деньги он получал немалые, и круг его общения был чрезвычайно пестрым: от уголовников до полковников, от дешевых продавщиц до топ-моделей. Но Андрей татуировками занимался только ради «бабла», он мечтал быть просто художником.
После ухода мужа, Елена устроилась в компанию «АLФА-недвижимость». Работа риэлтором показалась Елене денежной: большие комиссионные, нетрудные обязанности. Но за первые три месяца девушка не заработала ни копейки. Напротив, она тратила собственные деньги на проезд, на бесконечные телефонные переговоры, и уже подумывала съезжать со съемной квартиры, и перебраться к родителям. Она не сдалась, потому что эта работа стала для нее спасением: она не оставляла времени думать о несчастной любви, а значит давала возможность жить. Елена, как робот, пополняла собственную базу продаваемых квартир, давала объявления, звонила, отвечала на звонки, ездила по продаваемым квартирам, а к полуночи падала в постель, забыв перекусить.
Через три месяца состоялась первая сделка и в этот же день вторая. Лена подумала, что жизнь-то вовсе и не такая черная. Она шла домой с пакетом, полным вкусностей. У подъезда сидел Андрей с экзотическим желтым цветком, завернутым в хрустальный целлофан и затейливо украшенным золотистым бантом. Увидев Лену, он поднялся и легко пошел ей навстречу так, как мог делать только он. В его лице не было ни вины, ни обиды, словно ничего не случилось: ну, тогда ушел, сейчас пришел, почему бы и нет? Лена была слишком счастлива, чтобы с этим не согласиться.
Помимо цветка, Андрей принес французское шампанское, конфеты «Ферреро Роше», свежую клубнику в плетеной корзинке и баллончик с взбитыми сливками. Он никогда не был жмотом, и это было одним из его немногих достоинств, оборотной стороной которого становилось мотовство. Вечером он засобирался и... ушел.
Елена полночи спорила с собой, ругая себя за то, что не предложила ему остаться. Но разве не было ясно, что она хочет все вернуть назад? Разве секс не ярче слов? «А ему нужны были слова!» - гневно говорила она себе. В следующий раз она ему скажет... «А если следующего раза не будет!?» - в отчаянии вопрошала она ночь. Ведь она даже не знает, где он живет! Он обмолвился только, что снимает частный домик с печным отоплением, сделал из него мастерскую. Елена представила убогую хибару, и ей стало жалко Андрея. И ее мучило осознание своей вины и стыд за свою скандальность.
Но Андрей опять пришел, изголодавшийся по ее любви. А вечером вновь засобирался в свою избушку, хотя Елена несколько раз попросила его остаться. Он чуть грустно улыбнулся (девушка увидела в этом упрек) и сказал, что его ждет работа. У него заказ на картину в стиле tattoo.
- Мне надо работать, солнышко, - сказал он ласково. - Рядом с тобой я работать не смогу. Рядом с тобой у меня совсем другие мысли, - и он улыбчиво прищурил глаза.
Так Андрей стал приходящим мужем. Иногда он набрасывался на нее, как звереныш, едва ли не от порога. И у нее сладко падало сердце: «Как он любит! Скучает! Милый... единственный...» Появлялся он не чаще одного раза в неделю, и Елена с этим смирилась.
А через полгода после памятной ссоры он позвонил утром, как-то некстати. Елена с радостной мыслью «соскучился!» спросила:
- Ты сегодня придешь? Что тебе сготовить?
И услышала пьяный голос:
- Солнышко, мне нужен развод...
- То есть как... - залепетала она. - Зачем? Какая разница...
- Разница есть, и большая, - тянул он слова так, как поет кот свою мурлыкающую песню. - У меня сын родился... Сын! Ты же рада за меня? Если вправду любишь... Ты ведь любишь меня?.. Ну, солнышко, признайся... Я-то ведь тебя обожаю. Но я художник. Я увлекаюсь... Прости... Для меня важно, чтобы ты это...
У нее дернулась рука, и телефон выпал, и было слышно, что он не умолкает. Резко сжавшееся сердце больно заныло. Девушка долго сидела, уставившись взглядом в стену, а к вечеру позвонила его матери, с которой всегда старалась поддерживать самые теплые отношения.
- Да, да, - взахлеб заговорила счастливая Любовь Ивановна, - ребенок, мальчик, 53 сантиметра, три восемьсот... Нет, нет! ребенку ничего не нужно. Ему отвели светлую комнату и все купили. У Андрюши с Мариной ведь большая трехкомнатная квартира. Как все хорошо! Как хорошо...
Так Елена узнала, что Андрей ей изменял еще до ссоры и ушел от нее не в лачугу. И, оказывается, это она, Елена, фактически, любовница, а другая, какая-то Марина, - его жена. Девушке стало бесконечно смешно, что она так глупо верила, будто он живет один в темной избушке и любит ее, Елену, и страдает без нее, и вздыхает о ней. Неужели когда-нибудь на свете были такие доверчивые дуры? Только вместо того, чтобы рассмеяться, она безутешно зарыдала.
На следующий день Елена отправилась в парикмахерскую, где остригла свои длинные светлые пряди, перекрасила волосы в жгучий черный цвет и сделала стрижку а ля Клеопатра.
| <-- предыдущая глава | следующая глава--> |